огда в 2014 году начался спад нефтяных цен, многие экономисты полагали, что он окажет стимулирующее воздействие на мировую экономику, поскольку потребители тратят сэкономленные на бензине деньги на другие товары, а это приводит к увеличению спроса. Тем не менее, несмотря на полтора года существенно более дешевой нефти, глобальный рост остается слабым и мы наблюдаем мало признаков того, что более низкие цены на топливо оказали стимулирующее воздействие. В статье для блога МВФ, опубликованной 24 марта, старший экономист этой организации Морис Обстфельд и другие исследователи утверждали, что недостаток спроса может быть связан с глобальными процентными ставками, многие из которых близки к нулю. По мнению Обстфельда, более низкие цены на нефть привели к ожиданиям снижения инфляции, и в нормальных обстоятельствах это привело бы к падению процентных ставок. Более низкие ставки подхлестнули бы кредитование и инвестиции, стимулируя спрос. Но поскольку процентные ставки и так уже на нуле, они не могут снижаться, и низкая инфляция не сопровождается соответствующим снижением ставок. Тем не менее некоторые аналитики заговорили о том, что более низкие цены на нефть приводят к ожиданиям более низкой инфляции. Экономический корреспондент Washington Post Мэтт О’Брайен отметил ранее в этом месяце, что при оценке уровня инфляции часто исключают цены нефти, так что их снижение не должно быть связано с изменением совокупной инфляции. Кроме того, тот факт, что цены на нефть меняются синхронно с ожиданиями будущей инфляции, не означает, что одно влияет на другое. В своей статье для блога Обстфельд также утверждал, что более высокие цены на нефть могут на самом деле принести пользу мировой экономике. О’Брайен ответил на это так: «Более высокие цены на нефть на самом деле не приведут к росту инфляционных ожиданий, снижению реальных процентных ставок и не помогут экономике. Все, что они сделают, это высосут больше денег из карманов потребителей».

Низкие цены на нефть должны были стимулировать мировую экономику, но этого не произошло. Старший экономист МВФ Морис Обстфельд, с которым мы вместе написали много учебников, недавно предложил интересное объяснение такой ситуации: это должно быть связано с нулевыми ставками. Падение цен на нефть приводит к снижению инфляционных ожиданий, а раз процентные ставки больше падать не могут, реальные ставки повышаются, мешая восстановлению экономики.

Я скептически отношусь к этому объяснению, даже несмотря на то что горячо поддерживаю идею пересмотра наших обычных представлений, когда экономика сталкивается с нулевыми ставками.

Сперва априори: падение цен на нефть не должно влиять на ожидания относительно инфляции ненефтяных товаров и услуг, или по крайней мере неочевидно, что так должно быть, а это определяет темпы инфляции, которые по идее должны иметь значение для инвесторов. И все же вы можете утверждать, что нефть управляет этими ожиданиями, невзирая на то, должна она это делать или нет.

Однако я выскажу еще одну мысль: даже с учетом рыночных ожиданий реальные процентные ставки (те, которые идут с поправкой на инфляцию) на самом деле снизились, а не выросли на фоне падающих цен на нефть. Как такое возможно, учитывая нулевой порог?

Тут все дело в периодах. Долгосрочные ставки не на нуле, их несколько поддерживает низкий уровень краткосрочных ставок. И как оказалось, во время недавнего спада цен на нефть долгосрочные ставки снизились достаточно, чтобы более чем компенсировать снижение ожидаемой инфляции.

Разумеется, Обстфельд может оказаться прав, но я предполагаю, что тут дело не в ожиданиях, а в двух моментах: нефть сейчас – важный драйвер инвестиций из-за сланца, а нефтеэкспортеры в наши дни страдают от нехватки наличности, и при этом у них предельная склонность к расходованию выше, чем у потребителей нефти.

Для доверия нет времени

Мы имеем дело с близкими к нулю процентными ставками по долгосрочным американским облигациям; с отчаянной потребностью в инфраструктурных инвестициях; с серьезными основаниями полагать, что в нынешних условиях бюджетный дефицит улучшит долгосрочную фискальную ситуацию, потому что расходы на обслуживание долга будут очень низкими, а более высокий рост приведет в будущем к повышению доходов.

А журнал Time решает, что сейчас подходящий момент, чтобы посвятить обложку номера от 25 апреля мрачным пророчествам относительно растущей неплатежеспособности США и опубликовать в качестве главной темы номера статью Джеймса Гранта – истового борца за возвращение к золотому стандарту, подписавшего в 2010 году печально знаменитое письмо тогдашнему главе ФРС Бену Бернанке, в котором его предупреждали, что его политика приведет к инфляции и обрушит доллар.

Неужели Time был куплен сайтом Zero Hedge, пока я отвернулся? Кому пришло в голову, что это хороший способ сделать журнал актуальным и заслуживающим доверия?

КОММЕНТАРИИ ЧИТАТЕЛЕЙ С САЙТА NYTIMES.COM

Возможно, мы оставляем углеродное топливо в прошлом

Быть может, нефть перестает быть главным драйвером экономического роста на Западе? Возможно, рынок делает ставку на будущее, в котором компаниям и потребителям будет нужно меньше нефти. В качестве подтверждения просто посмотрите на успех электромобилей Tesla или снижающиеся цены на устойчивые источники энергии.

– C.V., Бельгия

Люди обычно считают, что снижение цен на нефть ведет к снижению стоимости товаров и услуг. Но, в то время как цена литра топлива уменьшилась, транслировали ли производители эту экономию потребителям? Или же они и их акционеры просто кладут дополнительные средства себе в карман? Например, возьмите авиалинии. Обычно топливо составляет вторую по величине статью расходов авиакомпании после фонда оплаты труда. Но, поскольку самолеты по-прежнему забиты, у авиакомпаний нет стимула снижать цены. В результате прибыль авиакомпаний (и бонусы руководителей) в последнее время возросли. Отчасти это может объяснить, почему дешевая нефть снижает рост.

– Thomas, Швейцария

Определенно нефтяные цены не способствовали более сильному росту потому, что экономики Америки, Европы и даже Австралии остаются неустойчивыми. У потребителей, возможно, есть лишние деньги, но скорее всего они берегут их на черный день, который вскоре может наступить.

– Franky, Австралия

Низкие цены на нефть – симптом ужесточения монетарной политики по всему миру. Эта ситуация сдерживает экономическую активность в Китае, США, Европе и Латинской Америке.

– Andres Ariza, Чили

Потребители, попавшие в американскую ловушку ликвидности, не могут достичь желаемого уровня инвестиций из-за снижения доходов. Другими словами, когда их расходы снижаются, они стремятся больше сберегать, потому что не зарабатывают больше.

– Brian, Джорджия

Цены на нефть влияют на цену всего, что мы покупаем или продаем. Вот почему более низкие цены не помогли экономике. Подозреваю, что потребители просто используют сэкономленные деньги, чтобы расплатиться с долгами.

– J.M., Калифорния

По мере падения цен на нефть развивающиеся страны вынуждены тратить больше. Все это вызвано более высокой стоимостью доллара, которая сама вызвана тем, что США удвоили добычу нефти и сократили импорт.

В результате большая часть мира не почувствовала эффекта от снижения цен на нефть.